Сорванная «Башня»

Налетели порывы грозового ветра. Мама Ярика увидела в открытое окно, во дворе захлопали простыни, прихваченные прищепками на веревке. Соседка баба Маша выбежала собирать недосушенное белье. Надвигалась гроза. Небо темнело прямо на глазах.

Убавив газ под сковородой с картошкой, мама Ярика поспешила закрыть рамы. В проеме между домами тучи уже набрали сиреневую гущь.

Щеколда на окне долго не поддавалась. Вдруг сверкнуло. Мама подняла голову, показалось, что сверкнуло неправдоподобно ярко. Рамы вдруг поддались воздушному порыву и раскрылись. Кухня наполнилась запахом электричества и свежей прохладой. Мама ойкнула и отскочила. Она вспомнила про истории о шаровой молнии. Такая молния, бывает, залетает в дома. Двигаться при её появлении нельзя, даже лучше задержать дыхание, иначе огненный шар привлеченный движением воздуха, может взорваться совсем близко.

Шаровой молнии не было. Только колыхались занавески. Мама уже собралась снова закрыть упрямые рамы, как что-то темное появилось в окне и закрыло свет. Оторопев от неожиданности, мама отступила в глубину кухни. Из окна в комнату шагнула высокая человеческая фигура. На третьем-то этаже...

Мама Ярика разглядела в руках у фигуры огромную дубину и отчаянно закричала.

- Ну тихо, тихо же, пожалуйста. – торопливо забормотал незнакомец, хватаясь за простенок.

Лазутчику трудно было пробраться в комнату через узкий оконный проем. Мешал прижатый под мышкой квадратный, как у рыцарей, щит и два широких белоснежных крыла, сложенных за спиной. Около батареи загрохотал выроненный серебряный меч, принятый сперва мамой Ярика за дубину. Незнакомец досадливо посмотрел на упавшее оружие, всердцах плюнул. Он протолкнул в кухню широкий, поблескивающий узорами щит, сбросил на пол и наконец спрыгнул с подоконника. Перья крыльев прошелестели по рамам.

Теперь стало видно, это высокий брюнет. Мускулистую грудь закрывала металлическая пластина, рельефом повторяющая анатомическую форму, она соединялась на плечах и боках кожаными пряжками с точно такой же пластиной, прикрывающей спину. Рослый визитер выпрямился и задел плафон лампы.

За эти секунды мама Ярика успела достать из кармана передника трубку радиотелефона и набрать номер милиции.

- Помогите! – Закричала она в трубку, не успев сообразить, что нужно сказать диспетчеру. – Убивают!!!

Красивые сложенные крылья с белоснежными перьями мешали передвигаться в тесном пространстве кухни. Шагнув через лежащий на полу щит, крылатый незнакомец протянул руку и осторожно вытащил трубку телефона из трясущихся рук мамы Ярика. Нажал на клавишу отмены вызова. Положил на стол позади себя.

Присел на корточки перед мамой Ярика. Правильные, как у манекена, черты его лица хранили независимое спокойствие, будто он присел не перед напуганным человеком, а равнодушно наблюдает скучную телепередачу.

- Женщина, тише. Тише, вы, это, не бойтесь так сильно. Я же без зла. – Проговорил он мягким баритоном.

Мама Ярика на секунду подумала, никакого человека быть не может: либо это яркая галлюцинация, или снится непонятный сон. Она смотрела во все глаза на незнакомца.

- Я к Ярославу. – Сообщил визитер и добавил. – По делу.

- К какому... - растерянно переспросила мама Ярика, дрожа. – К Ярославу? К Ярику?

- К Ярику. – Кивнул тот. – Серафим я. Мне нужно обсудить некоторые вещи с Ярославом.

Серафим выпрямился, поморщившись от боли в затекших ногах. Вернулся к окну, аккуратно закрыл рамы и задернул шторы. Затем поднял с пола свои вещи. Щит он прислонил к стене, а меч поставил рядом с собой острием вниз, держа наподобие трости.

- Позовите, пожалуйста, Ярослава. – Мягко попросил Серафим.

- Вы знаете, - поправляя сбившийся воротник домашнего свитера, вдруг уверенно заговорила мама Ярика. – Вы точно ошиблись. Дело в том, что никакого Ярослава здесь нет. Есть Ярик, да, он есть, но это мой сын. Ему двенадцать лет.

- Позовите, пожалуйста. – Как будто возражая повторил Серафим. – Я знаю, Ярослав сейчас у Виталия. Вы можете позвонить.

Серафим взял со стола телефонную трубку, задумчиво посмотрел на неё, что-то вспоминая. Потом набрал цифры телефона и протянул маме Ярика.

- Скажите, его ждет Серафим.

- Алло? – Неуверенно шепнула в трубку мама Ярика. – Это Виталик? Это мама Ярослава звонит. – Мама Ярика внимательно посмотрела на Серафима, словно в чем-то еще сомневаясь. - Виталик, дорогой, пригласи Ярика…

- Скажите, что Серафим. Поймет. – Повторил крылатый.

- Ярик, - сипло сказала мама Ярика в трубку. – Послушай, сынок… Нет, ничего не случилось. Хотя… К тебе тут кто-то пришел. В окно к нам зашел. Нет, сынок, большой и со шпагой и в железках…

- С мечом. – укоризненно тихонько поправил Серафим. – И не железки это, а кираса...

- С мечом то есть, - исправилась мама. – говорит, что хочет с тобой поговорить. Какой-то Ефим…

- Ну?!.. – не выдержал паузы Серафим.

- Точно.– Отвечала мама Ярика в трубку на неслышные вопросы. - С крыльями. Да, крылья белые. Ярик, срочно объясни, что происходит?

- Пусть идет сюда. – Сказал Серафим.

- Скажи, кто из нас сошел с ума? Я ничего не понимаю! Чего, крыльев? – переспросила мама Ярика. – Сколько? Крыльев... две штуки.

- Да не два. – Поморщился Серафим и распустил ещё четыре крыла, по два с каждой стороны. – Шесть.

- Шесть. – Повторила мама Ярика в трубку.

Она включила телефон, подняла голову и затравленно посмотрела на Серафима.

- Чего, придет? – Серафим повел плечами.

- Сказал, что... что бежит. – Кивнула мама Ярика. – И трубку бросил.

На сковороде подгорала забытая картошка.

В двенадцать лет скакать по двору с мечом, это что-то из ряда вон выходящее. Соседка баба Маша сидит по вечерам на скамейке у гаражей под липами и смеется над ребятней: “Уж сколько лет-то вам, а всё войнушки на уме”.

У Витальки и Ярика самые лучшие мечи. Их выстругал из липовых брусьев отец Витальки. У липы мягкая благородная древесина, когда прикасаешься, кажется теплой. Рукояти оружий Виталькин отец мастерски обмотал толстой медной проволокой, долго плоскогубцами гнул, устраивая накрепко.

Набегавшись, мальчишки разбирали приемник в комнате Витальки, а деревянное оружие спрятали под диваном. На всякий случай. Вдруг Сашку снова отпустят от уроков на улицу, можно будет снова атаковать мальчишек из соседнего микрорайона.

- Виталька! – Вскрикнул вспыхнувший после разговора Ярик, бросая телефонную трубку. – Скорее, скорее…

Из прихожей, где стоял телефонный аппарат, он пробежал по коридору, ворвался в комнату. И затараторил, сбивчиво объясняя.

Виталик вскочил на ноги, опрокинул табуретку, на которой были разложены радиодетали. Резисторы и транзисторы брызнули в сторону. Ярик уже шарил руками под диваном в поисках мечей.

А дальше - стремглав вниз по лестнице, затем из подъезда и через клумбу бабы Маши с настурциями - в соседний, где живет Ярик. Дальше, запыхавшись, на третий этаж.

Ярик забарабанил по кнопке дверного звонка.

- Это ты, Ярослав? – Спокойно спросил из-за двери мягкий баритон.

- Серафим, как ты посмел!? – Вскинулся Ярик и поднял меч.

- Ярослав, успокойся, - сказал из-за двери Серафим. – Нам с тобой надо решить проблему, договориться. А начинаешь разговор с агрессии. Это не дело. К чему кричать? Ты знаешь, твоя мама здесь, рядом со мной. Мы же не хотим её напугать…

- Как ты посмел! – Звонко гаркнул Ярик и эхо разлетелось отзвуками по лестничной площадке. – Открывай дверь! Если с мамой что-нибудь случится…

- Ярослав, - спокойный баритон не изменил интонации. – Мне дано указание, следить, чтобы всё было честь по чести в отношении тебя. Прекрасно же знаешь. – Серафим подождал и продолжил. - Знаешь. И так же прекрасно с пеленок тебе известно, простому человеку не положена дорога в высшее.

- Серафим, ты не в праве говорить о верховном. Я хочу только, чтобы Виталька стал всего лишь Серафимом, а не богом. – Ярик устал и прислонился лбом к холодной кожаной обивке входной двери своей квартиры. – Серафим, тебе же это дорого обойдется. Я любым путем проберусь внутрь...

- Так ты не дослушал, Ярослав, Ярослав. Мне важно, чтобы ты понимал моё отношение к одному обстоятельству. Если ты совершишь посвящение своему другу, небеса переполошатся, начнется сдвиг. Каждый новый посвященный сдвигает крайнего на исчезновение. Кто сейчас такой крайний там наверху, ты знаешь? Ты не знаешь, Ярослав, ты давно не был там, а я тебе скажу: крайним сейчас оказался мой брат. – Серафим скорбно помолчал. - А я не виноват, он не виноват, что накопилось много нехорошего на его счету именно в этот момент. Уверяю, он исправится, я в него верю. Но сейчас дай шанс. Откажись от своего Виталия.

- Ефим, я не откажусь. – Сквозь зубы проныл Ярик. – Тебя же накажут и развоплотят…

За дверью потоптались.

- Ярослав, мама твоя сейчас рядом. Премного прошу прощения, ваше верховенство повергает. Но я вынужден... – Серафим снова замолчал на некоторое время. - Я не могу причинять смерть человеку, не хочу, но сделать так, чтобы твоя мама забыла всё на свете, навсегда перестала тебя узнавать, вообще отказаться, что у неё когда-либо был сын… Можешь посчитать это шантажом. Но, Ярослав, пойми, тебе легко отказаться от посвящения друга. А там мой брат, которого развоплотят.

Ярик отшатнулся от двери испуганно посмотрел на Витальку. Губы Ярика шевельнулись, Витальке показалось, они прошептали: «мама».

- Он может, да? – Спросил Виталька.

- Может... – Ярик растерялся. – Потом будет поздно, что либо возвращать. Но он может.

- Но ты же... последователь, маленький бог. – Пытался найти нужные слова Виталька. – Сделай что-нибудь, победи его.

- Я пока не могу, – прошептал побледневший Ярик. – Пока. Только когда шестнадцать будет, тогда только полная сила придет. Главное, чтобы Там скорее узнали, что это происходит, но, кажется, Серафим хорошо позаботился об этом.

Виталик присел на ступеньки, теребя пуговицу на рубашке.

- Ярослав, – раздался голос из-за двери. – Давай не будем тянуть. Отвечай на вопросы коротко и однозначно. Слышишь меня?

- Да.

- Понятно тебе, что всё, о чем я предостерегаю, я могу сделать прямо сейчас?

- Понятно...

- Я не буду этого делать только при одном условии. – Серафим выдержал паузу. – Всё, что сейчас здесь происходит, останется лишь между нами и никаких мстительных действий ты выдвигать в мою сторону не будешь. И не тронешь меня.

- Ладно. – с готовностью согласился Ярик, замер, вслушиваясь. – Не трону, но убирайся.

- Мне нужна клятва. С обрядом.

Виталик поднялся со ступенек, увидев как друг зажмурился и сжал кулаки.

- Я не слышу. – потребовал Ефим.

- Согласен. – вяло ответил Ярик.

Мальчишки обернулись на шарканье. Вверх по ступенькам поднимался пятилетний Мишка. Он из квартиры сверху. Сейчас Мишка был с ног до головы вымазан грязью. Следы уже подсыхали. Видимо перепачкался уже какое-то время назад.

Увидев деревянные мечи мальчишек, лежащие на ступеньках, Мишка засиял.

- Чего вы тут делаете? – спросил он, держа в стороне от синей кофты грязные ладони, словно боялся испачкаться еще больше. – А я с велосипеда в лужу упал. Вы мне танк почините? У меня танк есть, он почти железный. Там у него башня сорвалась. И мне велосипед надо поднять на этаж, папы нет дома....

- Уведи Мишку. – хмуро попросил Ярик Витальку. – Мне нужен обряд...

Виталик с готовностью шагнул к Мишке, повел его вниз по ступенькам, обратно во двор, чтобы стряхнуть с одежды высохшую грязь и вымыть под колонкой руки. Они долго спускались по ступенькам, Мишка медленно шел, переступая с одной на другую. Тем временем Ярик взял лежащий на ступеньках меч и нетерпеливо переступал с ноги на ногу, провожал взглядом Витальку с Мишкой, посматривал на дверь своей квартиры.

- Ну? – спросил баритон из-за двери.

- Я готов.

- Теперь говори тогда, чтобы слышно и чтобы всё честь по чести.

- Ох любишь ты слова эти про честь, Серафим!

- Говори.

- На верном оружии... – вяло заговорил Ярик, впопыхах соображая, как еще можно исправить ситуацию, не прибегая к Клятве. Но деваться было некуда. Он обхватил рукоять меча, обмотанную проволокой, поднял оружие над головой. Острие меча чиркнуло по побелке этажного потолка, просыпалась струйка белой пыли.

- Громче, четче. – заторопил Ефим. – Нужно, чтобы громче и четче, тут не очень хорошо слышно.

Ярик закрыл глаза.

- На верном оружии владелец его присягает в верности. – Ярик откашлялся и звонко заговорил. – Клянусь быть верным своему оружию и слову, с ним сказанному. Отныне оно не способно обрушить власть на плечи твои.

- Клянешься? – переспросил серафим и это тоже было частью обряда.

- Клянусь. – коротко ответил Ярик.

В этот момент меч в его руках вспыхнул золотом и задрожал. Грянул грохот и зазвенели, чуть не осыпавшись осколками стекла подъездных окон. Упругая волна промчалась по лестничным площадкам с верхнего этажа до самого низа. Вздрогнули двери. Еще несколько секунд гудела труба мусоропровода.

- Состоялось. – произнес довольный серафим.

Над губой из носа Ярика набухла капелька крови, сорвалась и прочертила по белой футболке. Он осоловело мотнул головой. В заложенных ушах стоял ватный гул.

- Открой дверь, серафим. – попросил охрипшим голосом Ярик.

- Точно всё в порядке будет?

- Обряд прошел, можешь проконтролировать, посмотри в дверной глазок. – Ярик поднял меч. – Видишь? Меч целый. Если бы что-то не так, его бы разнесло в щепки и ты был бы способен убить меня.

За дверью некоторое время было слышно шевеление. Ярик терпеливо ждал, демонстрируя целый меч.

Замок щёлкнул. Дверь скрипнула, отворяясь.

- Что это такое!? – послышался из-за спины гневный голос.

Ярик замер на пороге и обернулся. На площадке ниже стояла баба Маша. Она поправляла платок и гневно смотрела на Ярика.

- Взрываете что, негодники? – прикрикнула она. – С дружком твоим Витей, снова неспокойно живется? Что за балаган! Участковому пожалуюсь, как сердечные капли пью после ваших взрывов. – Она пожевала губами и оглянулась.- Вот, и второй здесь, говорю же. Управы нет...

По лестнице поднимался Виталька. Он осторожно миновал разгорячившуюся бабу Машу и замер на площадке, увидев Ярика, открытую дверь и поблескивающую серебром кирасу Серафима.

Ярик коротко мотнул головой, давая Витальке знак, чтобы тот тоже следовал внутрь.

Серафим отступил, пропуская мальчишек в квартиру, защелкнул входную дверь на оба замка и повесил цепочку.

Из-за широких серафимовых крыльев в прихожей было мало места. Виталькажался к стене, стараясь не касаться белоснежных перьев, а Ярик нахмуренный и серьезный, будто повзрослевший, наоборот с вызовом шагнул навстречу, расправив плечи. Серафим послушно отступил.

- Ваше верховенство повергает. – сказал он Ярику, опустив взгляд. – Я верю в звучие грядущего, когда Вы вступите в полную силу.

- Ярик. – мама шагнула из кухни навстречу. – У тебя кровь...

- Мам, все хорошо. – дотронулся до краешка её свитера Ярик.

- Всё прекрасно. – встрял Серафим. – Теперь, Ярослав, когда мы вышли на мирные переговоры, Мы хотели бы...

- Мирные переговоры? Это мирные переговоры!? – вдруг полным ярости голосом крикнул Ярик.

Он прошел мимо Серафима на кухню. Сел на табуретку, запрокинув голову, чтобы кровь скорее остановилась.

- Ма, где вата? – спросил он.

Не дождавшись ответа, удерживая рубиновые капли, шагнул к шкафу и открыл створки. Принялся звенеть склянками в поисках ваты.

Серафим с мечом и щитом в руках вошел следом на кухню и тут же встал на одно колено, опустив голову. Мама Ярика и Виталька замерли в дверях.

- Как ты посмел, Серафим, вмешиваться. – забубнил он из-за створок шкафа, прикрыв кровоточащий нос ладонью.

- Я не смею. Никакого посвящения Виталия не будет. – сказал Серафим. Я только прошу, чтобы Вы поняли мой страх за потерю брата и простили дерзость. Я служу Вам. Но теперь, принимая все сотворенные Клятвой условия, я способен контролировать некоторый участок сегодняшних отношений.

- Ты опять угрожаешь?

Плечи Серафима задрожали. Одной рукой он закрыл лицо, а другую нацелил раскрытой пятерней в сторону мамы Ярика, свел пальцы в угрожающую щепоть.

- Ярослав, молодой Вы бог, я полностью покорен Вам. Но брат...

- Салфетки. – вдруг сказал Виталька. – Кровь унять...

Ярик развернулся к кухонному столу. На скатерти лежала стопка бумажных салфеток. Серафим вздрогнул и обернулся на Виталика, тот отступил.

- Душно-то как, гарь одна. – лениво проговорил Ярик, обернувшись на сковороду с пригоревшей картошкой.

Он потянулся и толкнул форточку, та поддалась, открываясь. В кухню повеяло прохладой.

Серафим сжался. Что-то особенное, тайное было в голосе Витальки и в том, как Ярик открыв форточку потянулся к салфеткам.

Ярик успел оторвать кусочек салфетки, склонившись над ней. На белоснежную вафельную поверхность упала алая капля и тут же впиталась, распускаясь разводом. Ярик раскрыл ладонь, кусочек салфетки, подхваченные сквозняком, спорхнул с руки и взвился вверх, к форточке. Там, подхваченный ветром, исчез на фоне темнеющих туч.

Виталька радостно выкрикнул что-то неразборчивое, ликующее.

В ту же минуту Серафим выхватил меч и серебряное лезвие рассекая воздух сверкнуло в сторону Ярика. Пальцы другой руки Серафима, сведенные в угрожающую щепоть, раскрылись ультрамариновым сиянием.

Следующим моментом грянула и зазмеилась белая молния, наполняя помещение неистерпимым светом. Загрохотал гром. Заключенный в пространство кухни он проревел низкими перекатами, блюдца, чашки, вилки задребезжали прыгая по столу.

Маме Ярика показалось, разозленный Серафим умножился и заполнил своими фигурами кухню. Один оказался прямо перед ней. Он отвел устремленный к ней ультрамариновый огонь. Другой – точь-в-точь такой же, как и сегодняшний вымогатель - стоял перед Яриком и удерживал за серебрящееся острие занесенный меч. Третий Серафим стоял в центре кухни и держал перед собой, зажатый в кончиках пальцев кусочек бумажной салфетки с красной меткой.

Белоснежные крылья визитеров заполнили кухню, не было видно стен. Серафимы не двигались. В наступившей тишине Ярик откашлялся.

- Ваше верховенство повергает. – в унисон сказали все Серафимы, в том числе и поверженный.

Мама Ярика, стараясь избавиться от шума в заложенных ушах зажмурилась и встряхнула головой. А когда открыла глаза, на кухне никого кроме Ярика и Витальки не было.

Ярик устало сел на табуретку и закрыл глаза. А Виталька, спохватившись, выскочил в прихожую. Хлопнула входная дверь.

- Ярик, маленький, - вдруг пришло понимание к маме Ярика. – Неужели это правда?

- Правда, мам. – буркнул Ярик, не открывая глаз.

- То есть, - мама Ярика пыталась справиться с головокружением. – Ты какой бог, который там, - она указала на потолок, - Или тот, который...

- Я тот, который тут. – выдохнул Ярик. – Это пока не объяснить, мам.

- И пожар в роддоме, и гроза, и поваленные тополя на территории больницы... – рассеянно забормотала мама Ярика, вспоминая. – Как же понимать, что ты бог. Что, вправду, прямо вот так, бог?

- Ага.

- А Виталика зачем решил Серафимом сделать? Взрослый ведь, игрушки что ли?

- Мам, у него лейкоз. Это был единственный выход. Если сделал бы, он бы выжил, ничего не страшно тогда бы. А до шестнадцати лет мне ждать, можно не успеть.

- У Виталика?!.. – вздрогнула мама Ярика.

Они помолчали. Снова хлопнула входная дверь. Это вернулся Виталька. Он заглянул на кухню и замер на пороге.

- Я Мишке велик обещал помочь занести на четвертый этаж. Вот, занес. – пожал он плечами. – И ещё мы на лестнице оружие оставили. Принес их.

Виталька шагнул на кухню и положил два деревянных меча под стол. Ярик повел плечом и ничего не сказал.

- Мальчики, руки мыть идите. – сказала мама Ярика, разглядывая почерневшую сковороду. – Шпаги ваши пыльные в сторону. Сейчас сварю пельмени, будете ужинать. И без всяких «хочу-не хочу». Ярик, футболку смени, кровью заляпана. Кстати, какие уроки завтра?

- Русский, две алгебры и физкультура. – ответил Ярик, смешливо сморщившись.

Пока закипала вода для пельменей, мальчишки дружно намыливали руки в ванной.

- Я так испугался, Виталька. – шепотом признался Ярик, стараясь не поднимать взгляда, чтобы не увидеть в зеркале своего отражения. – Это был верховный Серафим, шестикрылый. Самый высокий ранг. Он мог, понимаешь, мог. Раз и всё, и мамы у меня не...

- А что с ним теперь будет? – осторожно таким же шепотом спросил Виталька. – Я бы на твоем месте его в самый темный карцер бы!..

- Нет. – спокойно возразил Ярик. – Ты слышал, мама про уроки задавала вопрос? Это они Там таким образом спрашивали меня, что делать с этим, провинившимся.

- И ты что ответил?..

- Сказал, простить и оставить. – Ярик опередил попытавшегося возразить Витальку. – Понимаешь, Там самое лучшее, самое верное, самое-самое, это прощение. А то иначе пшик и...

- И что?..

- И тишина одна. Был Серафим, любил брата и пшик, теперь нет его. Это не дело. Так что прощен он. – Ярик помолчал и добавил. – Брат его кстати сегодня тоже был здесь, один из этих, пришедших на зов.

Они вернулись на кухню. Мама Ярика задумчиво помешивала в кастрюле поварешкой.

- Шпаги ваши пыльные из-под стола уберите, не место им на кухне. - кивнула она на деревянное оружие. - Да хлеб нарежьте.

Ярик засмеялся.

- Это мечи, никакие не шпаги.

- О, нет, Ярик! – вдруг хлопнул себя по лбу Виталька. – Ярик, а как же Клятва?! Ты нарушил Клятву, я забыл, это невозможно! На мече поклялся... Я теперь не смогу стать Серафимом. Это пусть. Но как же ты теперь?

- Это был не мой меч. – признался Ярик. – Я взял твой, Вит. Мы теперь тебе новый сделаем. Но с посвящением в Серафима вправду придется повременить. Брата сегодняшнего пожалеем. Но, если хочешь, есть один неплохой вариант, стать Херувимом!

- Херувимом?!..

- Херувимчиком таким... – Ярик дурачась помахал над головой раскрытой пятернёй.

- А! – оживился Виталик. – А чего у херувимов-херувимчиков есть? Крылья есть?

- Ну, крылья есть. – улыбаясь подтвердил Ярик. – Копыта есть.

- Копыта? – Виталик задумался. – Ну если крылья есть, можно и с копытцами...

Мальчишки захохотали.

- Херувимы, - сказала мама Ярика, изображая строгость. – Хлеб уже режьте, ужин почти готов. Ну-ка, тот, который тут, скорее давай уже.

Из-под кухонного стола раздался треск. Это лопались стянутые плоскогубцами кольца медной проволоки. Теперь они перестали удерживать треснувший и разломившийся вдоль деревянный меч Виталика.