Сорванная «Башня»

Вообще-то я люблю поспать, но сегодня проснулся рано. Дома было абсолютно пусто. Отец, как обычно, уже ушел, – он всегда уходит с зарей – ну а мамы давно нет с нами.

Иногда бывает так – просыпаться вроде и не хочешь, но все равно просыпаешься. Как будто какой-нибудь великан насильно тебя будит и разлепляет сонные глаза. Обычно такая штука случается со мной в день какого-нибудь экзамена или зачета.

Но учиться я закончил месяц назад. Никаких экзаменов совершенно не предвиделось.

Тогда остается одно: сегодня – знаменательный день. А иначе проснуться так рано я никак не мог (обычно я встаю не раньше полдня; ну, или меня будят). Ну а если я все же проснулся, то значит, этим утром со мной должно произойти что-то необычное. То, ради чего меня разбудили силы небесные.

Восхитившись построенной мной логической цепочкой, я вздохнул и свесился с кровати в поисках тапок. Как всегда, рядом с кроватью и следа их не было. Зато мимо моих ног, злорадно усмехаясь, проскользил штатный расхититель тапок – наш робот-домработник.

Искать тапочки – то еще мучение, поэтому я пошел босиком. Делать было решительно нечего. Легко сказать – этим утром с тобой должно произойти что-то необычное. А вот что именно? И когда? А может, ничего вообще не произойдет, и только зря время потратишь?

Примерно с таким сумбуром в голове я и прошествовал на кухню. Хотя говорить “кухня” – неправильно. На самом деле это – настоящая столовая. Здесь можно такие банкеты закатывать!..

В печи еще теплилось здоровенное блюдо с кашей. Есть это мне ужасно не хотелось, но куда денешься – холодильник пуст, а следующая трапеза предвидится не ранее позднего вечера, когда придет отец.

Давясь, я напихал в себя столько каши, сколько вместил мой желудок (ужасно, скажу я вам, неаппетитное зрелище – видеть меня кушающим! Поэтому не буду много об этом говорить), и, ощущая гигантскую тяжесть в районе животе, направился в большую комнату.

Там стоял наш гипервизор. Я включил его и уставился в трехмерный экран.

Наверное, я попал на новостную передачу. Какой-то парень в дорогом костюме, надрываясь, что-то говорил висящему в воздухе перед ним жучку – передатчику. Я включил звук.

– …Тем временем, Эстеты спешно покидают свои посольства на наших планетах. Все меньше и меньше представителей этой цивилизации остается в наших системах. Напоминаю, что на данный момент действуют лишь посольства на Аргуле-2, Сан-Майкле, Оби-Ване и Новом Саратове. Никто не знает, чем вызвано такое странное поведение Эстетов. Официальные представители этой цивилизации молчат. Мы же обратимся за комментариями к нашему постоянному эксперту Роберту Айсли…

Слушать этого самого Роберта мне не хотелось, поэтому я выключил звук. Но изображение оставил – кто знает, может, еще чего интересного покажут?

Ну а сам я погрузился в собственные мысли. Новый Саратов – это же мы! Я здесь живу! Так почему же Эстеты нас еще не покинули (поясню: Эстеты – это вроде как внеземная цивилизация, разумная цитоплазма и все такое; хотя, если честно, меньше всего Эстеты похожи на эту самую цитоплазму; они – вроде как эльфы или феи с крылышками, только ростом с человека)?

Впрочем, ответ уже был готов. Наша планета настолько захолустная, что Эстеты попросту не смогут так быстро взлететь. Единственный космодром на планете нужно долго и тщательно готовить, да еще и разрешение на взлет нужно. А откуда оно будет у Эстетов? Чтобы получить этот кусочек магнитки, нужно потратить две недели в очереди у Бюро. А там сейчас как раз отпуск у всех…

Ну да ладно. Бог с ними, с этими Эстетами. Если я встал так рано, то неплохо было бы позаниматься.

Я выключил визор и направился в комнату для репетиций. Все стены там были увешаны всяческими грамотами и дипломами. Я не без гордости оглядел их всех. Да, моя работа…

В самом центре комнаты, на невысоком пьедестале стоял инструмент. Я подошел к нему, осмотрел со всех сторон, проверил настройки, и только потом сел за пульт.

Дело в том, что я – музыкант. Да-да, именно музыкант. Без лишней скромности скажу вам, что, кроме меня, во всей Галактике еще только шесть человек умеют играть на этой штуке, которую все просто называют инструментом (ее настоящее название не сможет выговорить даже главный диктор Первого Межпланетного Канала).

Вот так вот. Хотя на самом деле играть на инструменте очень легко, но почему-то большая часть людей вбила себе в головы, что человеку не дано владеть этим. А на самом деле очень даже дано, и получается не хуже, чем у всяких там Эстетов.

Закрыв глаза, я нажал пару клавиш на пульте. Полилась музыка, длинная и тягучая, но, впрочем, я ее быстро прервал. Затем я пробежался по всей клавиатуре, ударил по педалям, подкрутил медиатор и включил визуализатор. Секунда-другая, и это началось.

Вся немаленькая комната (а вернее – зала), предназначенная для репетиций, сначала погрузилась во тьму, а затем постепенно залилась бледновато-серебристым, как будто лунным, светом. Медленно начала струиться музыка – неспешная и красивая, словно вальс.

Я подбавил эффектов в визуализаторе, и снова прошелся по клавишам. По комнате начали бродить тени самых невероятных очертаний, а в музыке появились нотки.

Я поиграл так немного, лишь иногда добавляя кое-какие детали, а затем включил орган и сыграл финальный аккорд – мощный, могучий. Затем встал из-за пульта.

Отлично, мысленно похвалил я себя. С каждым днем у меня получается все лучше и лучше!..

Но оставался один вопрос – что же делать дальше?.. Может, плюнуть на все, и снова пойти дрыхнуть?

И тут раздалась музыка входной двери. Кто-то пришел. Ближняя ко мне стена подернулась сверкающей рябью, а затем на ней проступило суровое, хмурое лицо какого-то незнакомого мне мужика.

– Сэр Дмитрий Айвэнофф? – Так, судя по произношению, – далеко нездешний. Это ж надо, так исковеркать мою вполне русскую фамилию Иванов!

– Я слушаю, – вполне по-взрослому ответил я.

– Сэр, – было видно, с каким трудом дается этому человеку произношение моего титула (да, я, наверное, забыл сказать, что всем семерым людям, овладевшим инструментом, специальным приказом Ее Светлости Императрицы были присвоены рыцарские звания), – администрация планеты Нью-Сэрэтофф (я скривился) просит вас срочно явиться в ее распоряжение. Я – Джордж Броули, младший заместитель среднего вице-министра младшего отделения комитета внешнекосмических дел, прибыл сюда из Метрополии по личному приказу среднего заместителя среднего вице-министра младшего отделения комитета внешнекосмических дел, воспользовавшись услугами Нуль-Т. Я уполномочен во всем сопровождать вас и помогать вам.

Я, если честно, несколько растерялся после такой речи.

– Э, хорошо. А не могли бы вы пояснить, с чего это вдруг я так понадобился администрации нашей славной планеты?

– Государственная тайна, – произнес этот самый Броули, сделав такое важное и напыщенное лицо, что я едва удержался от смешка. – А вам бы, Дмитрий (эй, а где сэр? – захотелось мне спросить, но я удержался), я бы советовал поспешить. Вас уже ждут у дома.

– Хорошо, – бросил я, а сам начал торопливо одеваться. Ха, нечасто к тебе вот так вот заявляются и говорят, что ты нужен администрации планеты. Нет, не зря я сегодня так рано проснулся, определенно не зря.

Но вот, напялив все как следует, не перепутав рукава и штанины, я понесся на выход.

Младший заместитель среднего вице-министра младшего отделения комитета внешнекосмических дел не обманул. Меня уже ждали длинное, плоское, как будто сплющенное, гравитакси черного цвета и Джордж Броули рядом с ним.

– Быстрее, Дмитрий, быстрее (опять! Где сэр?)! – И буквально втолкнул меня в салон. Ну, надо, так надо. Я откинулся на кожаном сиденье и начал с ленивым интересом разглядывать проплывающие внизу пейзажи.

Прошла, наверное, минута, и мы были на месте.

Здание администрации больше всего напоминало гигантский кусок клубничного мороженого, в котором неведомые червяки пробурили дырки. Со стороны входа к нам уже спешило два человека самого что ни на есть официального вида. Черные костюмы, черные солнцезащитные очки.

– Сэр Дмитрий, вы прибыли как раз вовремя. Следуйте за мной, – произнес один из них.

Мы прошли внутрь. Здесь администрация видом напоминала недоделанную квартиру какого-нибудь богатого чиновника. Огромные пространства, почти ничем не занятые, лишь иногда встречаются какие-то непонятные конструкции.

Впрочем, мы быстро минули это гигантское помещение и оказались в небольшом, но плотно набитом людьми лифте. В одном из окружающих нас людей я узнал отца.

– Привет, пап, – сказал я.

– Привет, – ответил он и вышел.

М-да, поговорили…

Тем временем лифт вновь тронулся. Через несколько секунд нас, изрядно тряхнув, выбросило на этаж. Я поднял глаза и увидел, что все пространство вокруг нас занято большущим столом, за которым сидят люди (и не только люди) самого серьезного виду. Мы же с младшим заместителем среднего вице-министра младшего отделения комитета внешнекосмических дел оказались вроде как в окружении. Десятки нахмуренных глаз уткнулись в нас.

Как-то неловко извиваясь, Джордж Броули скрылся, оставив меня одного. Что за подлец, подумал я.

Один из людей, сидящих за столом, поднялся и сказал:

– Здравствуйте, Дмитрий. У нас мало времени, поэтому буду краток. Думаю, вы слышали последние новости и осведомлены о проблемах, возникших у нас с цивилизацией Эстетов.

– Ну…да, – помедлив, ответил я.

– Так вот, несколько минут назад Ее Величеством Императрицей был получен ультиматум. Думаю, не имеет смысла зачитывать его полностью, поэтому вкратце изложу вам его суть. Так вот, Эстеты объявят нам войну, если мы в течение трех часов не выполним их условие. Никто не знает, чем вызвана такая агрессивность.

– А что они от нас потребовали?

– Хм, довольно странное условие. Они не будут воевать, если убедятся в том, что люди способны творить прекрасное. – Ха, ну не зря же их назвали Эстетами! – Мы демонстрировали им самые разнообразные предметы искусства: картины, книги, музыку, но они стоят на своем. Они утверждают, что все это в прошлом, что сейчас человечество деградировало и не может ничего сотворить. Как вы понимаете, Дмитрий, мы не могли не принять вызов. К несчастью, Эстеты уже покинули почти все наши планеты. На данный момент их посольство присутствует лишь здесь, на Новом Саратове (хм, а время не стоит на месте – еще час назад, когда я смотрел новости, таких планет было четыре), да и то лишь благодаря нерасторопности наших служб. Впрочем, мы отвлеклись…Так вот, к нашему счастью, здесь, на Новом Саратове, жили вы, Дмитрий, один из семерых людей, сумевших овладеть загадочным инструментом таинственной цивилизации уууков. Увы, другие шестеро находились слишком далеко от нас, и даже Нуль-Т не мог их достать. Поэтому именно вам, Дмитрий, выпала величайшая честь представлять все человечество в этот сложный час. Мы надеемся на вас и верим, что вы не подведете.

– Ну что ж, тогда приступим. Идемте, Дмитрий, – произнес человек, сидящий по правую руку от говорившего ранее. Я даже не успел что-либо сказать, как двое вышедших откуда-то из-за угла мордоворота схватили меня и куда-то повели.

И вот мы снова едем в лифте, все так же заполненном людьми. В одном из них я без удивления узнал отца, но на этот раз ничего говорить не стал.

Лифт остановился, и мы вошли на какой-то новый, еще не виденный, этаж. Прошли немного, отворили высоченную дверь и оказались в большом, заполненном людьми (и нелюдьми), зале. Где-то под самым потолком рассерженно трепыхало длинными крылышками несколько сказочных эльфов. Впрочем, я тут же понял, что это Эстеты.

На нас (а именно, на меня) смотрел весь зал. И смотрел как-то странно – умоляюще, что ли. И еще удивленно.

Вот так вот я шел и шел вдоль казавшихся бесконечными рядов, а сцена все не приближалась и не приближалась. Даже наоборот, я бы сказал, что с каждым моим шагом она все больше и больше отдаляется.

Но, как бы то ни было, я все же ступил на сцену, взойдя по ступенькам. Здесь было пусто, если не считать уже установленного инструмента. Я подошел к нему и сел за пульт.

Что ж, начнем.

– Внимание! Выступает надежда всего человечества – сэр Дмитрий Иванов! – объявил неизвестно откуда взявшийся конферансье.

Я мигом отбросил вдруг появившееся волнение и ударил по клавишам. Весь зал взорвался ослепительным светом. Даже эльфы у потолка прикрыли чувствительные глазки крыльями. Тут я прибавил органов (вообще, инструмент совмещает в себе практически все, что придумали люди за всю свою историю: скрипки, гитары, пианино, и даже новомодные космеры) – звук получился отличным, красивым и протяжным. То, что надо.

За органом тут же последовали скрипки. Думаю, полусотни хватит. Затем – короткая пробежка по клавиатуре пианино. В музыке появилось нечто печальное.

Теперь – визуализация. Яркий свет начал постепенно меркнуть. Тьма подступала и подступала, и казалось, что сейчас весь зал полностью погрузится во мрак. Но нет – то тут, то там вспыхивали светлые огоньки.

Весь зал следил за этой борьбой. Даже Эстеты вертели своими прекрасными головками, следя, где на этот раз вспыхнет очередной светлячок.

Неплохо. Пока все идет нормально.

Я сделал музыку более спокойной, добавил фортепиано. Подождал немного – и врезал гитар.

Эффект был потрясающим. Весь зал вздрогнул. Да еще я взорвал огромного золотого дракона посередине…

В общем, все впали в ступор. Один из Эстетов даже свалился с потолка, но его успели подобрать.

Но нужно было продолжать. Так, здесь виолончель, здесь подбавить басов, ну а тут – поярче краски…

Не буду утомлять вас подробным рассказом о том, как я играл, а лучше сразу перескочу к концу.

…Я вспорхнул над клавишами, привел в действие несколько комбинаций и пустил в зал сотни красивых белых птиц.

Музыка затихала, птицы порхали как настоящие, ну а я наконец смог почувствовать себя удовлетворенным. Работа сделана.

Финальным аккордом этой музыки стали громогласные аплодисменты. Эстеты хлопали наравне со всеми.

Под этот шумок я и скрылся.

…Ну вот, на этой радостной ноте я и закончу свою историю. Скажу лишь, что все свои военные настроения Эстеты тут же забыли. У меня на стене в репетиционной комнате стало на одну грамоту больше. И еще я понял, что спать до двенадцати часов дня – не есть хорошо. Ведь кто знает, что сталось бы с человечеством, если б я проспал визит младшего заместителя среднего вице-министра младшего отделения комитета внешнекосмических дел?

А, и в завершение. Знаете, почему Эстеты так взбудоражились? Недавно я прочитал в какой-то газете, что в мусорной корзине их посольства на Метрополии был найден новый гала-диск девичьего поп-проекта “Кометы”.

Вот так. Впрочем, туда, в корзину, этих “Комет” и надо.